DeletedUser30782
Гость
Баллада о неизвестном городе
История, которую я хочу вам рассказать, дошла до меня вместе со странным пергаментным свитком, что передал мне на смертном одре мой дед. К тому времени мой несчастный отец уже два года как покинул сей бренный мир, отдав жизнь во время штурма крепости Ле Мо, последнего оплота вероотступников принца Жоффруа. Он служил в роте чёрных гвардейцев капитана дель Роблеса и шёл на приступ в рядах первой колонны. От самого капитана я получил письмо, в котором он вместе со мной скорбел об этой утрате и предлагал принять участие в устройстве моей собственной судьбы. Посланец капитана передал мне и старинный перстень с удивительным камнем. Перстень стал последним приветом моего родителя, странно, но ранее он никогда не показывал мне его и никогда не рассказывал, что является обладателем такого чуда. Огранённый искусной рукой неведомого ювелира, камень в этом перстне являл собой самое удивительное создание Господа, которое мне доводилось видеть на своём веку. В зависимости от времени суток камень волшебным образом был способен изменять свой цвет, очаровывая этими чудесными превращениями счастливого обладателя сокровища. Если на заре камень радовал глаз нежной синевой карбункула, то к полудню грани его уже начинали сиять солнечным светом золотого гелиодора, а под вечер он становился кроваво-красным, как чистейший корунд, добытый в копях далёкой Арики.
С тех пор я не расставался с последним даром моего погибшего отца.
Своё небогатое наследство я принял в одиночестве, потому что моя добрая матушка давно покоилась в родовом склепе нашего поместья в баронате Валлё. Она стала одной из множества несчастных жертв бубонной чумы, этого проклятья, коим Господь наш покарал нерадивых рабов своих за недостаток благочестия и отсутствие усердия в поддержании устоев государства.
Пергаментный свиток, переданный мне дедом, истончился от ветхости, и вязь старинного письма местами становилась совершенно неразборчива. Сначала мне показалось, что он являет собой один из тех манускриптов, что составляли священники церковных орденов, призванные описывать деяния сильных мира сего. Я полагал, что пергамент поведает мне о славных битвах и подвигах отважных рыцарей, о штурме крепостных стен и грозном рокоте военных барабанов, о нескончаемых рядах панцирной пехоты, идущей на приступ непокорного города и о могучем герцоге, собравшем под своими штандартами сотни верных вассалов.
Но оказалось, что это история совсем не о ратных подвигах, хотя и им в ней нашлось место.
Оказалось, что это история о людях, судьбы которых причудливым образом переплелись в тот жестокий век во время событий трагических и не оставляющих надежды на счастливый исход.
Судьба сделала их врагами и поставила по разные стороны ратного поля, усеянного телами павших воинов и залитого кровью недавнего сражения. Случись иначе - и они никогда бы не встретились, и тогда бы не было этого рассказа.
Помимо древнего свитка досталась мне от деда и толстая тетрадь в переплёте из телячьей кожи наподобие тех, что служат для записей ростовщикам и бакалейщикам. В ней я нашёл странные заметки, проливающие свет на многие недосказанные обстоятельства истории, изложенной рукой очевидца на ветхом пергаменте. Долгие ночи я провёл над изучением этих записей под треск свечей в залитом воском канделябре. Я узнал, что мой прадед сам был непосредственным участником и очевидцем событий, о которых и поведал в старинном свитке. Позже некоторые из представителей нашего родового древа Валлё приложили немало усилий, чтобы дополнить историю рассказами прочих персон, имеющих к ней отношение. Плоды этих усилий и содержались на пожелтевших страницах книги.
Из рукописей я узнал о события нескольких дней одного из множества военных походов, коими так богата история нашего королевства. Несмотря на все старания моей родни, некоторое обстоятельства тех событий так и остались загадкой как для них, так и для меня.
И теперь я хочу поделиться с вами тем, что известно мне, ибо вряд ли кто-либо из ныне живущих сможет добавить хоть слово к тому, что уже было сказано.
История, которую я хочу вам рассказать, дошла до меня вместе со странным пергаментным свитком, что передал мне на смертном одре мой дед. К тому времени мой несчастный отец уже два года как покинул сей бренный мир, отдав жизнь во время штурма крепости Ле Мо, последнего оплота вероотступников принца Жоффруа. Он служил в роте чёрных гвардейцев капитана дель Роблеса и шёл на приступ в рядах первой колонны. От самого капитана я получил письмо, в котором он вместе со мной скорбел об этой утрате и предлагал принять участие в устройстве моей собственной судьбы. Посланец капитана передал мне и старинный перстень с удивительным камнем. Перстень стал последним приветом моего родителя, странно, но ранее он никогда не показывал мне его и никогда не рассказывал, что является обладателем такого чуда. Огранённый искусной рукой неведомого ювелира, камень в этом перстне являл собой самое удивительное создание Господа, которое мне доводилось видеть на своём веку. В зависимости от времени суток камень волшебным образом был способен изменять свой цвет, очаровывая этими чудесными превращениями счастливого обладателя сокровища. Если на заре камень радовал глаз нежной синевой карбункула, то к полудню грани его уже начинали сиять солнечным светом золотого гелиодора, а под вечер он становился кроваво-красным, как чистейший корунд, добытый в копях далёкой Арики.
С тех пор я не расставался с последним даром моего погибшего отца.
Своё небогатое наследство я принял в одиночестве, потому что моя добрая матушка давно покоилась в родовом склепе нашего поместья в баронате Валлё. Она стала одной из множества несчастных жертв бубонной чумы, этого проклятья, коим Господь наш покарал нерадивых рабов своих за недостаток благочестия и отсутствие усердия в поддержании устоев государства.
Пергаментный свиток, переданный мне дедом, истончился от ветхости, и вязь старинного письма местами становилась совершенно неразборчива. Сначала мне показалось, что он являет собой один из тех манускриптов, что составляли священники церковных орденов, призванные описывать деяния сильных мира сего. Я полагал, что пергамент поведает мне о славных битвах и подвигах отважных рыцарей, о штурме крепостных стен и грозном рокоте военных барабанов, о нескончаемых рядах панцирной пехоты, идущей на приступ непокорного города и о могучем герцоге, собравшем под своими штандартами сотни верных вассалов.
Но оказалось, что это история совсем не о ратных подвигах, хотя и им в ней нашлось место.
Оказалось, что это история о людях, судьбы которых причудливым образом переплелись в тот жестокий век во время событий трагических и не оставляющих надежды на счастливый исход.
Судьба сделала их врагами и поставила по разные стороны ратного поля, усеянного телами павших воинов и залитого кровью недавнего сражения. Случись иначе - и они никогда бы не встретились, и тогда бы не было этого рассказа.
Помимо древнего свитка досталась мне от деда и толстая тетрадь в переплёте из телячьей кожи наподобие тех, что служат для записей ростовщикам и бакалейщикам. В ней я нашёл странные заметки, проливающие свет на многие недосказанные обстоятельства истории, изложенной рукой очевидца на ветхом пергаменте. Долгие ночи я провёл над изучением этих записей под треск свечей в залитом воском канделябре. Я узнал, что мой прадед сам был непосредственным участником и очевидцем событий, о которых и поведал в старинном свитке. Позже некоторые из представителей нашего родового древа Валлё приложили немало усилий, чтобы дополнить историю рассказами прочих персон, имеющих к ней отношение. Плоды этих усилий и содержались на пожелтевших страницах книги.
Из рукописей я узнал о события нескольких дней одного из множества военных походов, коими так богата история нашего королевства. Несмотря на все старания моей родни, некоторое обстоятельства тех событий так и остались загадкой как для них, так и для меня.
И теперь я хочу поделиться с вами тем, что известно мне, ибо вряд ли кто-либо из ныне живущих сможет добавить хоть слово к тому, что уже было сказано.